Лорд Волдеморт носил на безымянном пальце кольцо. Зачем, не знал никто – жены у него, вроде как, не было. С другой стороны, у кого из нас не было грехов молодости? Так или иначе, но кольцо никогда не снимал. Кроме как у Беллы. У Беллатрисы Темный Лорд любил проводить свой досуг. Карты, шашки, мало ли…
Лорд Люциус Малфой тоже носил на безымянном пальце кольцо. И это понятно – он был женат. Люциус никогда не снимал своего кольца – его ни разу не видели без колечка в обществе. И все Упивающиеся смертью уважали право Нарциссы на частную собственность. Кроме Беллы. У Беллатрисы Люциус Малфой любил проводить свой досуг.
А Белла… А что Белла? Она четырнадцать лет провела в Азкабане в одиночке.
Вообще, их история, трогательная и романтическая, заслуживает отдельного рассказа и не вмещается в наш сюжет. К тому же, для автора до сих пор вопрос: «Кто выбирал женихов сестрам Блэк?» покрыт мраком, сыростью и другими прелестями канализации. Известно лишь, что первой забеременела Нарцисса, и Малфой женился на ней, а ее старшая сестра досталась Лейстрейнджу.
Но есть на свете верная, вечная, настоящая любовь! И Люциус с Беллатрисой продолжали тайно встречаться.

***

Это была одна из тех встреч. Малфой и Беллатриса лежали на широкой кровати и беседовали. Их спор о достоинствах Платона перед Аристотелем бесцеремонно прервал стук в дверь.
- Белла, пупсик, это я,- нежно пропел Волдеморт и дернул ручку,- открывай!
Люциус испугался, и если бы вы в тот момент взглянули на его глаза, то приняли бы его за брата Добби.
Но Беллатриса была умной и опытной женщиной, к тому же не доверяла шкафам, имеющим тенденцию так не вовремя распахиваться. Поэтому ее кровать была не только широкой, но и высокой. Вот под ней и нашел свой, как он сам подозревал, последний приют Люциус.
В это время Белла, невозмутимая, как статуя Ленина, медленно прошла к двери, покачивая бедрами.
И пока она дошла до двери, не привыкший ждать, Лорд Волдеморт дошел до ручки. Едва скрипнул замок – Темный Лорд ворвался в комнату в поисках посмевшего делить с ним его Беллу. (О бедном Руди, понятно, все забыли.) Никого не увидев (даже в шкафу), он немного успокоился. Невозмутимое лицо Беллы убивало наповал все грязные инсинуации.
По традиции Лорд положил кольцо на прикроватную тумбочку, едва не задев полой своей мантии Люциуса.
А тот сидел под кроватью, как мышь под веником, забывая дышать. Когда он уже собрался аппарировать, уверенный, что хлопок все равно не услышат, он понял, что кольца на нем нет. Плавно и осторожно, как на диверсии, его рука поползла по тумбочке. Нашарив колечко, он быстро схватил его и надел.
Судьба в тот день явно изменяла Луциусу с кем-то еще – возвращаясь назад, его рука задела тяжелый будильник.
Тот упал, но не разбился, а гаркнул: «Ахтунг!» От неожиданности Волдеморт подпрыгнул. Он очень разозлился, так как не любил встречаться головой с люстрой. Темный Лорд обвел комнату тяжелым, как свинцовый осадок, взглядом, сжимая в руке еще более тяжелый ботинок.
Обойдя кровать по касательной, Лорд опустился на колени и резко дернул покрывало. Вот тогда Люциус пожалел, что не знал ни одной молитвы. Наконец, приоткрыв один глаз, он удивленно отметил, что Волдеморт смотрит куда-то сквозь него. Еще больше он поразился, когда Лорд  встал и ушел с Беллой, нежно взявшей его под ручку.
Люциус аппарировал домой.

***

Лорд Люциус Малфой сидел в своем кабинете в любимом кресле у горящего камина. По привычке он  подбрасывал и ловил кольцо. (Все же чаще подбрасывал.) Когда ему это наскучило, он решил убрать брачный реквизит на место.
Какая-то сила мешала Люциусу снять кольцо, в кой-то веки сидящее как влитое. Избавившись от вещицы, он протянул руку к маленькой шкатулке на каминной полке, куда всегда убирал колечко.
Вдруг пальцы его дрогнули и разжались, противное кольцо, не донесенное до шкатулки, упало в пламя камина.
Это было кольцо пра-пра-прабабушки Нарциссы и стоило, как пол-Лондона, поэтому Малфой, не раздумывая, сунул руку в огонь. Искал он там недолго – вырывающиеся проклятья были на редкость цензурны. Кольцо нашлось, и оно было…
- Огнеупорное???- поднял левую бровь Люциус, что выражало у него крайнюю степень удивления.
Тонкое колечко и правда нисколько не нагрелось.
Белая бровь уже почти перешла из состояния удивления в состояние пофигизма, как на гладкой поверхности появились загадочные письмена. В серых глазах Малфоя отразились пылающие буквы…

***

А в это время где-то в доме Риддов раздался пронзительный вопль:
- My Precious-s-s-s!

Отредактировано пис_aka (2007-05-03 12:40:30)